Старик сказал врачу: "Я заболел!
Слезотеченье... Насморк одолел".

"От старости твой насморк", – врач сказал.
Старик ему: "Я плохо видеть стал".

У заклинателя индийских змей
Базарный вор, по глупости своей,

Однажды кобру сонную стащил –
И сам убит своей добычей был.

Какой-то человек дрозда поймал.
«О муж почтенный, – дрозд ему сказал, –

Владелец ты отар и косяков.
Ты много съел баранов и быков.

Однажды, к пахарю забравшись в хлев,
В ночи задрал и съел корову лев

И сам в хлеву улегся отдыхать.
Покинул пахарь тот свою кровать,

«Зазнался ты! – глухому говорят. –
Сосед твой болен много дней подряд!»

Глухой подумал: «Глух я! Как пойму
Болящего? Что я скажу ему?

Вот как непонимание порой
Способно дружбу подменить враждой,

Как может злобу породить в сердцах
Одно и то ж на разных языках.

Барана горожанин за собой
Тащил с базара, – видно, на убой.

И вдруг в толпе остался налегке
С веревкой перерезанной в руке.

 Некий очень образованный и щедрый человек устраивал еженедельные трапезы. Круг гостей, собиравшихся там, получил прозвание "Ассамблея просвещенных". На эти трапезы часто приходил один ничем не примечательный дервиш.

Жил да был человек, который в одном случае поступил правильно, а в другом неправильно – именно в такой последовательности.

Первый поступок заключался в том, что он сказал дураку, что тот дурак.
Второй – он не обратил внимания на то, что стоит у края глубокого колодца.

Человек, желавший стать учеником, сказал мудрецу:
– Вот уже много дней я слушаю, как вы порицаете идеи, представления и манеру поведения, которые мне не свойственны и никогда не будут свойственны. В чем цель всего этого?

Мудрец отвечал:
– Цель этого – сделать так, чтобы ты прекратил наконец воображать, что все, что я порицаю, тебе никогда не было свойственно, и понял, что страдаешь заблуждением, будто оно не свойственно тебе сейчас.

Жил-был котёнок.
Кто-то взял его посмотреть на тигра, раз во сто большего, чем он сам.
Котёнок сказал:
- То, что выглядит таким огромным, не может обладать истинной ценностью. Если бы он действительно что-то собой представлял, у него не было бы нужды быть таким большим.

– Всегда оценивай очевидное критически, – сказал мудрец Страны дураков одному из своих учеников.
– Ну а сейчас я проверю твою исполнительность. Предположим, я сказал: «Вскарабкайся по свету луны». Что ты ответишь?
– Я скажу: «Я могу сорваться».
– Нет! Ты должен подумать о том, как тебе сделать зарубки для ног.

Суфийский мудрец велел однажды своим ученикам сообщить ему, что было предметом их тщеславия до того, как они начали у него обучаться.
Первый сказал:
– Я воображал себя самым красивым мужчиной на свете.
Второй сказал:
– Будучи человеком религиозным, я полагал, что я – один из избранных.
Третий сказал:
– Я верил, что могу учить.
Наконец, четвертый сказал:
– Я был тщеславнее всех вас, поскольку верил, что могу учиться.
Мудрец подытожил:
– И тщеславие четвертого ученика так и остается наибольшим на сегодняшний день, потому что оно и до сих пор тщится показать, что было наибольшим когда-то.

Мышь сказала:
– Я хочу найти крошки.
Собака сказала:
– Я пришла сюда за корками.
Простак сказал:
– Вы, дураки, вам нужен хлеб!
Мудрец сказал:
– Но им можно было бы предложить и другой род пищи.
Простак пришел в ярость:
– Общим знаменателем их желаний является хлеб, а не пища. Вы чересчур все усложняете.