АЛИШЕР НАВОИ

(1441-1501)

* * *

Весна мне – преисподний ад, когда ты не со мной:
Цвет красных роз огнем объят, цвет белых – ледяной.

С тобою врозь весна – что ад, и станет адом рай:
Ведь без тебя и райский сад не расцветет весной.

Твой лик мне видится стократ и застилает взор,
И слезы облекают взгляд сплошною пеленой.

Мне из твоих медвяных уст горька любая речь:
Хоть сладок плод, а горький вкус в нем чувствует больной.

И сердце просит забытья у сил небытия:
Жестокой дланью бытия гнетет мой путь земной.

Не говори, что наг-раздет несчастный Навои:
И в холод одеянья бед его хранят и в зной.

Несет нам вести небосклон, что шах уж на коне,
Секирою вооружен – недельною луной.

* * *

“Брось пить вино!” – мне что ни год советчики твердят,
Но льет рука, а пьет-то рот, а я в чем виноват?

Не своевольной силой я, поверь, к вину влеком:
Порукой в том – спина моя, я в немощи горбат.

Меня святоша-пустослов корит за страсть к вину, –
Он не сказал таких бы слов, будь он не глуповат!

Пусть, виночерпий, твой фиал, как факел, светит мне:
Среди святош я заплутал, кромешной тьмой объят.

И от ханжей в притон хмельной ты освети мне путь:
Мне их притворства мрак ночной погибелью чреват.

Паду я головой во прах к порогу погребка, –
Богач и бедный, раб и шах – все в тот притон спешат.

В заветном имени тайком суть ищет Навои:
Кто этим именем влеком – благословен стократ.

* * *

Мир лукав, он схож с невестой, с ним не заводи бесед:
Как ни холь его, ни пестуй, к людям в нем участья нет.

Льнущий к миру беззаботен: ждет удачи, а она
К одному из многих сотен не придет и за сто лет.

Все вершит он хитрым ладом: залучит тебя в силки,
Думаешь – удача рядом, а глядишь – пропал и след.

В перстне солнца сгустки яда он готовит для людей:
Блеск его – как бы услада, но опасен тот шербет.

Ты оставь эту невесту, в этом мире ты – лишь гость:
Страннику при ней – не место, он – иным местам сосед.

Даже ежели вы двое меж собой недалеки,
Встречей с близкою мечтою ты не будешь обогрет.

Навои, свой дух очисти, с высшей сутью будь един,
Чтобы пут твоей корысти не осталось и примет.

* * *

Пока любимая вдали, грустить не перестану.
Когда ж сравнения искать для милой пери стану,
Я в сад пойду: в цветенье роз увижу лик прекрасный,
А рядом – стройный кипарис, ее подобный стану.

* * *

Кинжал разлуки в эту ночь затеял пир и справил,
Но рок, мне сердце истерзав, недуг мой не исправил.
Тогда он в Тун меня послал и пыткой мучил втуне,
Как нужно мучить – не забыв ни одного из правил!

* * *

Бальзам для ран я не нашел, страницы книг листая.
Что тело мне терзает в кровь – не хищных птиц ли стая?
Огонь любви мне душу сжег, и в горькой той пустыне
Не отыскал ни одного целебного листа я!

* * *

Мой взор состарила слеза, в мученья пролитая,
Но ты, как прежде, – лишь мечта, что дразнит, пролетая.
Один – в тоске я слезы лью, но если ты со мною,
Мой, как у Хызра, долог век, – что ж вспомнил про лета я?

* * *

Чтоб ей сказать: «Не уходи!», уста я растворил,
Но замер зов мой на устах и льда не растворил,
Ее лукавству нет конца, упорству – нет границ,
Мир удивлен: такое зло ну кто хоть раз творил?

* * *

Нет, ты – не роза, я правдив в сравненье этом смелом:
По бледности твое лицо соперничает с мелом!
Затворница! Румянец щек тому лишь дан в награду,
Кто не гнушается вином и в страсти будет смелым!

Перевод Сергея Иванова